Средний Енисей совершенно справедливо величают «музеем под открытым небом». Могучая сибирская река закована в горы, некоторые из которых представляют собой по-настоящему эксклюзивные памятники наскальной живописи. Но эти скалы знамениты не только древними рисунками. Многие из них хранят и другие, не менее интересные, захватывающие тайны. Название одной из таких гор, находящейся на левом берегу Енисея (на территории Хакасии), в вольном переводе с местного диалекта означает «гора Солнца». Автор побывал здесь не единожды, в том числе и в составе научных экспедиций. Сегодня в «ВК» – рассказ об одной из таких экспедиций.

Памятник истории

Гора Солнца – это огромная естественная крепость. Высота ее более 400 метров. Если смотреть на гору сверху, то она имеет вид почти правильного круга примерно 2 км в диаметре, северо-западный, северный, северо-восточный и восточный край которого обрываются вниз местами почти отвесными кручами, а западный, юго-западный и южный склоны – пологие (такие возвышенности в географии принято именовать «куэсты»). Центральная часть круга рассечена несколькими распадками, выходящими к Енисею. Пересеченный рельеф древней Куни пока еще надежно хранит памятники былых событий. Сегодня, правда, безжалостно разгромлен и превращен в помойку вездесущими садоводами-огородниками кыргызский чаатас у северного подножия Куни. Гора обильно усеяна шрамами геолого-разведочных шурфов и траншей второй половины XX столетия. В недрах горы залежи урана, там от энергии ядерных превращений образуется поток тепла. Местами он выходит на поверхность. Зимой, в сильные морозы, на этих теплых пятнах нет снега и клубится пар.

Еще в эпоху бронзы, более 4000 лет назад, люди использовали эту гору для того, чтобы укрыться от вражеского набега в лихую годину. Тогда была построена первая защитная стена Куни, протяженностью около 2,5 км. Она протянулась по гребню, отделяющему пологие склоны горы от ее внутренней части, где в распадках могли укрыться не только женщины и дети, но и домашний скот. А мужчины-воины могли успешно оборонять стену от превосходящих сил. Попасть внутрь крепости по кручам врагу было нереально – даже слабые женщины и дети могли с легкостью сбросить нападающих вниз, обрушив им на головы огромное количество обломков плитняка, в изобилии усеивающих гору. Эти же обломки позволили сложить стену без больших затрат труда.

Древней крепостью пользовались на протяжении тысячелетий. В последний раз это случилось во времена заката раннефеодального классового государства средневековых кыргызов. В 1207 году к границам кыргызских владений подступила монгольская армия во главе с сыном Чингисхана Чжочи. Кыргызские феодалы – беки, трезво взвесив свои силы, отправили к монголам посольство – били челом, клянясь в верности. Талантливый полководец принял их в монгольское подданство. Но в 1218 году, когда монголам понадобилась военная сила кыргызов против одного из восставших племен, кыргызы не только не дали своих воинов, но и сами восстали. На подавление бунта вновь было послано крупное войско во главе с Чжочи. По льду замерзшего Енисея монголы вторглись на территорию Хакасско-Минусинской котловины и с боями прошли эти земли, покоряя их вновь. Кыргызы отчаянно сопротивлялись, но силы были неравны: на одного батыра было не менее десятка противников-монголов...

Гора раскрывает свои тайны

К сожалению, хроники не донесли до нас перипетий той войны. Но археология может кое-что поведать нам о тех давних боях.

Крепость Куня, начало XXI столетия. Далеко внизу – рябь Подкунинской протоки Енисея. До воды больше 200 метров. Внизу каменистый берег реки. Птицы. Небольшой – всего несколько десятков метров в длину – отрезок стены отсекает мыс, с которого начинается спуск к реке. На скальных обрывах этого мыса находится знаменитая писаница, существующая, как минимум, с эпохи бронзы. Специалистам известно 323 различных изображения, в том числе арийских колесниц (так называемой афанасьевской археологической культуры) и изображения скифского времени.

Защитная стена сейчас развалена, но по объему материала в развале можно прикинуть первоначальную высоту – около 2, 5-3 метров. Это – самая поздняя по времени часть укреплений горы. То есть сложили ее как раз средневековые кыргызские воины.

Металлоискатель включен, поиск начался. Вот в развале стены – сигнал! Панцирная пластина! Сохранность превосходная. Кыргызы. XI-XII века.

Чуть ниже стены, к северу, в распадок, на пути к реке - еще сигнал. Современного металла тут хватает, не одно поколение праздношатающейся молодежи, туристов и археологов отдыхало в тени скальных навесов, но это не то. Сигнал нарастает плавно, объект под слоем дерна. Удила. Кыргызские. Выше стены по восточному склону, на пологой возвышенности в вершине распадка – небольшая ложбинка. Удобное место для отдыха. Еще находка. Пинцет – непременная принадлежность средневекового воина. Сталь хорошая, пружинит как надо даже сейчас, после восьми столетий пребывания в земле! Площадка перед стеной с двумя современными кострищами. Здесь справляют скромные пикнички посетители писаницы. Среди россыпи пивных и водочных пробок второй половины XX века, женских шпилек для волос, булавок, обрывков конфетной фольги нам попадается обломок лезвия большого бронзового ножа четырехтысячелетней давности. (Видимо, тут разделывали барашка и переусердствовали.) Вдоль западного гребня северо-восточного распадка тянется еще одна линия укреплений. Здесь не потребовалась сплошная стена – скальные останцы круто обрываются в ущелье, и только местами между ними и на них имеется каменная кладка.

Обнаружилось место работы кыргызского кузнеца-ювелира: среди находок – свернутые из тонколистовой меди «февки» (приспособления для высокотемпературной ювелирной пайки). Это в главном распадке, недалеко от берега Подкунинской протоки. В том же распадке найдено несколько погребений кыргызских воинов. Их сожгли, но прах рассыпан в буквальном смысле слова на помойке (тогдашней), а не как у них было принято, под каменной выкладкой на старых могильниках кыргызской знати или по гребням и увалам возвышенных мест, откуда открывался великолепный обзор. Никакой внешний осмотр не позволяет найти такие погребения. Фурнитура амуниции кыргызского воина оставалась в пепле погребального костра и погребалась вместе с пережженными костями. Электронный прибор уверенно фиксирует ее через слой дерна, непроницаемый для глаза. Судя по хорошо сохранившимся железным наконечникам ремней – XI-XII век. И ни одной кыргызской стрелы! Таштыкские, рубежа нашей эры - есть, а кыргызских – ни одной! В чем же дело?..

Последний рубеж

А теперь мысленно включаем «машину времени» и переносимся на восемь столетий назад.

Гора Куня, 1219 год по нашему летосчислению. Ранняя весна. Южные склоны Куни уже без снега, но лед Подкунинской протоки Енисея крепок, как сталь. И по нему с юга на север движутся всадники на маленьких лошадках. Их много. Это идет на север торной дорогой один из отрядов монгольских карателей. С высоты 250 метров над рекой, с гребня северо-восточного распадка Куни на них напряженно смотрят кыргызские воины. Их мало, всего десятка два-три. Им предстоит последний бой. Стрел в колчанах нет – расстреляны в яростных степных схватках с многочисленными пришельцами из-за черни Кегмэна. Внизу, в ущелье, еще не остыл пепел погребальных костров. Похоронить, как надо, уже не получится. Надо обогреться перед боем. Здесь, наверху, топлива мало – несколько чахлых лиственниц в распадке да колючий можжевельник. Один из воинов вытаскивает пинцетом занозу...

Дружины средневековых кыргызских беков были невелики – не более нескольких десятков воинов. Но это были именно воины! Всю свою жизнь они посвящали войне. Они были закованы в стальные доспехи, вооружены мощными луками, легкими острыми саблями и палашами, копьями, топорами, арканами, разъезжали на горячих боевых конях, сильных и рослых. Знаком воинской доблести и ранга воина был роскошный наборный пояс и сбруя его коня, украшенные золотыми, серебряными, медными, железными с серебряной насечкой бляшками, наконечниками ремней, пряжками. Вся эта фурнитура изготовлялась кузнецами-ювелирами с высочайшим мастерством и стоила очень дорого.

Чем кончился тот бой, все ли кыргызские воины погибли или кому-то удалось спастись – мы никогда не узнаем. Только крайняя необходимость заставила степных батыров укрыться на Куне и сложить короткую стену на последнем рубеже их обороны, где уже нельзя было сбрасывать на врага тяжелые камни, так как враг уже шел на них сверху. Пока в колчанах были стрелы, а под седлом боевые кони, они дрались в открытой степи. Потерянные или спрятанные возле стены удила недвусмысленно подсказывают, что часть воинов уже лишилась коней, а большая панцирная пластина в развале стены – свидетельство жестокого рукопашного боя. Закаленная сталь пластины почти не поддалась действию времени, выдержала она, не согнувшись, и удар монгольского оружия, сорвавший ее с панциря...

Голова духа Куни

 На Куне есть интересная по своей форме каменная глыба, как бы падающая в пропасть. В действительности огромный кусок скалы стоит на подпорках из двух больших валунов, не дающих ей соскользнуть вниз. Со стороны эта «падающая» глыба очень похожа на человеческую голову. По старой хакасской легенде, огромный камень представляет собой голову духа горы-крепости Куни. Согласно другой народной легенде, в стародавние времена с этого куска скалы бросилась вниз и разбилась девушка – дочь знатного вельможи, которой обычаи и правила не позволяли выйти замуж по любви за одного молодого воина – простого парня, не из знатного кыргызского рода. Дух горы принял ее смерть как жертву, вернув девушку к жизни.

Даже сегодня сюда карабкаются за своеобразным «благословением» наиболее смелые и упертые молодые парочки. Рискуя собственной жизнью, они залезают на «голову», видимо, веря, что от этого любовь их станет еще крепче...

По материалам газеты «Вечерний Красноярск». 
Дата: №12 (56) среда, 05 апреля 2006 г. 
Автор: © Степан Сергеев